Коля Лукое

Николай Лукоморьев был поздним и единственным ребенком. Отец относился к нему со скупой мужской нежностью, баловал леденцами и никогда не поднимал на него руку. Мама, ожидавшая девочку, души в нем не чаяла и называла дите ласково Оленька. Коля несколько отставал в физическом развитии. К пяти годам родители обратили внимание, что ребенок заметно ниже своих сверстников. Врачи сказали, что вряд ли он вырастит выше 160 сантиметров. У мальчика были заостренные кверху уши, которые портили, в общем приятное, детское лицо. Из-за своей необычной внешности Коля быстро оказывался изгоем в дестких компаниях. Вначале он больно воспринимал навязанное ему одиночество. Часто плакал. Научившись читать, он погрузился в мир сказок и фантазии по острые кончики ушей. Видимо под воздействием историй Андерсена у Коли-Оли развилась эта штука, с зонтиками ...

В детстве он не раз пугал родителей, которые обнаруживали его ночью в своей спальней, крутившего большой отцовский черный зонт или мамин пестрый «три слона» зонтик над изголовьем родительского ложа. Сначала родители отчитывали его, отнимали зонтик и отправляли спать. Потом, после случая с бабушкой, Колю стали закрывать на ночь в его комнате.

Когда мальчику было 6 лет к ним приехала погостить бабушка из деревни. В первую же ночь родители Коли были разбужены ее истерическим криком. Вбежав к ней в комнату они обнаружили растрепанную в длинной ночной рубашке бабушку , сжимающую в одной руке зажженную свечу, а другой отчаянно перекрещивающей себя. В углу, с выражением ужаса и слезами на глазах, забился Коля. Он прижимал к себе бабушкин бордовый зонтик и дрожал всем телом.

- Окккаянный! Дддомовой! Чтоб чччерт тебя поббббрал! – заикаясь проклинала внука бабушка.

Мама Коли еще долго отпаивала бабушку и внука чаем с вареньем. Только под утро семья снова улеглась в постель.

Бабушка после этого долго не приезжала к ним, каждый раз выдумывая новые отмазки. Заикаться она не перестала до своей смерти.

Коля с тех порстал еще более замкнутым.

В подростковом возрасте у него появились какие-то друзья, с которыми он стал пропадать по вечерам. Порой, он возвращался совсем под утро. Родители ни разу этих друзей не встречали и несколько беспокоились из-за поздних гуляний сына. С другой стороны, они приветствовали появление у Коли социальной жизни и его выход из вечно запертой комнаты, стены которой украшали образы троллей, эльфов и всякой чертовщины. Поэтому не слишком ограничиали его свободу и не надоедали вопросами.

И, тем не менее, их вызов в милицию, когда Коле уже было семнадцать, застал их врасплох. Участковый поприветствовал их и тут же спросил есть ли у них хороший адвокат. Оказалось, что на Коле «висит» полдюжины случаев квартирных взломов, краж и нарушения покоя граждан.

Добившись свидания с сыном они увидели его со следами насилия на лице. Коля провел всю встречу стоя, прижимая руку к мокрым от крови штанам в области левой ягодицы.

Позднее выяснилось, что во время ночных гуляний, Коля стал проникать в квартиры к гражданам. Благодаря маленькому росту (в свои семнадцать он достигал всего лишь 157 сантиметров), он легко пробирался в дома через форточку. Оказавшись внутри, он пробирался в спальню к мирно спящим обывателям, раскрывал над ними зонтик и крутил им над ними, тихо бормоча что-то себе под нос. Вначале ему удавалось оставлять квартиру незамеченным, так и не разбудив хозяев. В одном случае, спящий мужчина проснулся, увидел Колю с зонтиком и, было, погнался за ним, но упал, зацепившись за что-то в темной спальне. Коле удалось выбраться из квартиры невредимым, а утром хозяйка дома восприняла рассказ мужа о происшедшем как первые признаки белой горячки.

После нескольких удачных ночных визитов, Коля почувствовал себя уверенней и стал менее осторожным, что вскоре и привело к его поимке. Во время последней вылазки на Колю бросился хозяйский амстаф и вцепился в его зад, как раз в тот момент, когда Коля уже залазил на подоконник по дороге наружу. В итоге, ему удалось отбиться от бешенного пса бабушкиным зонтиком, который пришлось оставить на месте преступления, вместе с куском колиной ягодицы, выплюнутой вскоре собакой на кухонный пол. Оба предмета послужили главными уликами, выведшие милицию на след Лукоморьева. Он был задержан часом позже в приемном отделении районной больницы.

На следующий день известия о задержании Лукоморьева появились в местной прессе. В криминальных репортажах его называли «Оле Лукое». Версии о сексопатологической почве преступлений активно муссировались в СМИ, но впоследствии были отклонены в отчете приглашенного следствием психиатра. Коля действовал самостоятельно. Друзья, вызывавшие беспокойство у его родителей, оказались вымышленными. По причине молодости лет и отсутствии материального ущерба, Лукоморьев был приговорен к шести месяцам лишения свободы и двум годам условно. Недостающий кусок на его левой ягодицы, кое-как затянутый грубым швом, помог Коле сохранить девственность во время отсидки.

После освобождения он устроился работать продавцом в магазине французской моды «Шербургские зонтики». Кличка за ним осталась. Часто дети, завидя хромающего молодого человека вблизи магазина, показывали на него пальцем и кричали «Оле Лукое, Оле Лукое!». В дождливые дни Коля крутил перед ними большим черным зонтом. А в солнечные, просто, показывал им кулак, дулю или язык.