А в это время в Лондоне Мегги отмечала свой 1й день рождения …
суббота, декабря 21, 2013
Все выше …
После неприятных сюрпризов в день моего рождения пришла пора настоящих подарков. Чу и Д. организовали мне полет на планере. Арнон - бывший начальник Чу занимается этим делом уже многие годы и давно приглашал нас попробовать, но все никак не получалось. В этот раз Чу закрыла все детали заранее и сообщила мне о дате в день рождения. Д. участвовал в мероприятии в качестве ко-спонсора.
Я часто вижу планеры, парящие над 65м шоссе. на подступах к Афуле и идея безмоторного полета над одним из красивейших мест Израиля – Израэльской долиной, была мне крайне симпатична. Дата, назначенная на неделю вперед, дала мне время на борьбу с гриппом (повержен, но не уничтожен). К сожалению, Арнонне мог быть моим пилотом, но он порекомендовал Чу своего кореша – Мики.
Сегодня мы втроем приехали на взлетно-посадочную полосу возле Мегидо – бывший британский аэродром времен Мандата. Был теплый солнечный день. В небе не облачка. Ветер очень слабый. Идеальные условия для планирования, думал я. Я ошибался. По информации, полученной нами от Мики и его сотрудников, планеризм зиждется не на ветре, а на солнце. Чем жарче воздух и суше земля, тем больше испарений исходит в воздух и создает\подпитывает воздушные потоки, движущие планер. Несмотря на солнечную погоду в течение последних дней земля была все еще влажная, что не есть хорошо для планеров. – Зато, - сказал Мики, – для первого раза идеально. Не трясет, не нагружает тело и видимость прекрасная. Так все и было.
Больше всего по поводу предстоящего мероприятия переживала моя мама. Такая у нее профессия и национально-эмоциональный характер. Я был абсолютно спокоен. Единственным обстоятельством, немного нарушившее мой покой, было название фирмы, производящей планеры – хрупкие конструкции, в которые с трудом втискиваются два человеческих тела:
Собственно о процессе …
Планер (вес: окколо 300 кг, материал: фибергласс и пр., производство: Австрия) цепляется канатом за самолет, который поднимает его до высоты 3000 ft (около 1000 м), там отцепляется и планер продолжает в свободном полете. Его продолжительность зависит от погодных условий. Наш сегодняшний полет длился около 25 минут. Бесшумного парения не получилось из-за ветра, гудевшего за окном. Но в остальном полет напоминал поездку в машине по пустой трассе. Я уверен, что у пилота впечатления совсем иные, он чувствует непосредственную связь со стихией и контролирует процесс. По его словам это занятие носит терапевтический характер. После недели напряженного труда паришь себе в гордом одиночестве, смотришь на рутину свысока, медитируешь. Удовольствие не из дешевых, но при желании, доступное. Для пассажира, знакомого с приливами адреналина, полет проходил как-то слишком гладко. На определенном этапе я посетовал об этом пилоту. Мики предложил мне взять в руки штурвал-джойстик и выполнить мертвую петлю поворот. Это внесло в наш полет немного азарта. Взглянув напоследок на долину с высоты мы пошли на посадку, которая прошла так же гладко, как и весь полет.
Прекрасным завершением мероприятия был обед в находящейся неподалеку “Хават атавлиним”.
Фото и второе видео: Д.
— Хорошего влияния не существует, мистер Грей. Всякое влияние уже само по себе безнравственно, — безнравственно с научной точки зрения.
— Почему же?
— Потому что влиять на другого человека — это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. И добродетели у него будут не свои, и грехи, — если предположить, что таковые вообще существуют, — будут заимствованные. Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана. Цель жизни — самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность — вот для чего мы живем. А в наш век люди стали бояться самих себя. Они забыли, что высший долг — это долг перед самим собой. Разумеется, они милосердны. Они накормят голодного, оденут нищего. Но их собственные души наги и умирают с голоду. Мы утратили мужество. А может быть, его у нас никогда и не было. Боязнь общественного мнения, эта основа морали, и страх перед богом, страх, на котором держится религия, — вот что властвует над нами. Между тем…
(…)
— А между тем, — своим низким, певучим голосом продолжал лорд Генри с характерными для него плавными жестами, памятными всем, кто знавал его еще в Итоне, — мне думается, что, если бы каждый человек мог жить полной жизнью, давая волю каждому чувству и выражение каждой мысли, осуществляя каждую свою мечту, — мир ощутил бы вновь такой мощный порыв к радости, что забыты были бы все болезни средневековья, и мы вернулись бы к идеалам эллинизма, а может быть, и к чему-либо еще более ценному и прекрасному. Но и самый смелый из нас боится самого себя. Самоотречение, этот трагический пережиток тех диких времен, когда люди себя калечили, омрачает нам жизнь. И мы расплачиваемся за это самоограничение. Всякое желание, которое мы стараемся подавить, бродит в нашей душе и отравляет нас. А согрешив, человек избавляется от влечения к греху, ибо осуществление — это путь к очищению. После этого остаются лишь воспоминания о наслаждении или сладострастие раскаяния. Единственный способ отделаться от искушения — уступить ему. А если вздумаешь бороться с ним, душу будет томить влечение к запретному, и тебя измучают желания, которые чудовищный закон, тобой же созданный, признал порочными и преступными. Кто-то сказал, что величайшие события в мире — это те, которые происходят в мозгу у человека. А я скажу, что и величайшие грехи мира рождаются в мозгу, и только в мозгу.
О.Уайльд. Портрет Дориана Грея.
(перевод Абкина М.)
.
пятница, декабря 20, 2013
Пытаясь разобраться в ситуации на Украине наткнулся в сети на несколько интересных статей:
- "$15 млрд. и $268,5 - за что и почему?" - анализ последнего соглашения с Россией.
- "Россия-Украина: как пишется история" - исторический анализ формирования украинской идентичности (вот он перевод "זהות" на русский) в контексте российско-украинских отношений.
Во время чтения части, посвященной Хмельницкому я заинтересовался историей памятника, установленного в Киеве на Софиевской площади. Здесь я нашел подробное и очень интересное описание истории его создания.
Беглое знакомство с историей Б.Хмельницкого и периода его правления, в частности, подписание договора с Россией, вызывало у меня сильные ассоциации с нынешней ситуацией в стране и последним соглашением Януковича-Путина. Только тогда Украина находилась в клещах между Россией и Польшей.
It is a sad thing to think
of, but there is no doubt that genius lasts longer than beauty. That
accounts for the fact that we all take such pains to over-educate
ourselves. In the wild struggle for existence, we want to have
something that endures, and so we fill our minds with rubbish and
facts, in the silly hope of keeping our place. The thoroughly
well-informed man--that is the modern ideal. And the mind of the
thoroughly well-informed man is a dreadful thing. It is like a
bric-a-brac shop, all monsters and dust, with everything priced above
its proper value.
O.Wilde. TPODG
четверг, декабря 19, 2013
Monsieur Lazhar (2011)
Очень трогательная драма канадского Филиппа Фалардо о том, как дети и взрослые справляются с потерей близкого человека в рамках школьного класса.
ШШШШ
* Господин Лазар\ אדון לזאר
Narrative of the Life of Frederick Douglass, an American Slave
Об авторе, его книге и потрясающих обстоятельствах его жизни, описанных в ней я узнал из программы Эрана Сабага “Жизнь других” на Галей Цаhаль. Услышанное не оставляло иного выбора, как взяться за чтение. А тут еще и грипп подвалил.
Думаю, что идея рассказать о Фредерике
Даглассе возникла у Сабага в рамках прощания с Нельсоном Манделой. Обе личности служат наилучшим олицетворением борьбы против расовой дискриминации и многочисленных пороков, связанных с ней. Только в отличие от Манделы, о Даглассе и его книге мне было ничего неизвестно. В этой связи я попытался вспомнить имя чернокожего автора, книгу которого я когда-либо читал, но так и не смог. Чу вспомнила “Хижину дяди Тома”, но Гугл напомнил, что Гарриет Бичер-Стоу – белая женщина.
Даглассе возникла у Сабага в рамках прощания с Нельсоном Манделой. Обе личности служат наилучшим олицетворением борьбы против расовой дискриминации и многочисленных пороков, связанных с ней. Только в отличие от Манделы, о Даглассе и его книге мне было ничего неизвестно. В этой связи я попытался вспомнить имя чернокожего автора, книгу которого я когда-либо читал, но так и не смог. Чу вспомнила “Хижину дяди Тома”, но Гугл напомнил, что Гарриет Бичер-Стоу – белая женщина.
Чтение “Narrative” вызывает очень сильные впечатления, как на эмоциональном, так и на интеллектуальном уровне. Описанные от первого лица обстоятельства жизни рабов на юге США в не столь далеком прошлом во многом напоминает свидетельства евреев, прошедших Холокост. С той лишь существенной разницей, что американские рабовладельцы и законодатели не ставили целью уничтожение афро-американцев как расы.
Богатый язык (но не слишком высокий для английского моего уровня), глубокий психологический и социологический анализ происходящего и его участников делает чтение интересным и заставляет задуматься о многих вещах. В первую очередь о смысле и источниках свободы, равенства, добра и зла.
ШШШШ
A.S. Не удивлюсь если именно эта книга вдохновила К.Тарантино на его "Джанго".
среда, декабря 18, 2013
Captain Auld
Bad as all slaveholders are, we seldom meet one destitute of every element of character commanding respect. My master was one of this rare sort. I do not know of one single noble act ever performed by him. The leading trait in his character was meanness; and if there were any other element in his nature, it was made subject to this. He was mean; and, like most other mean men, he lacked the ability to conceal his meanness. Captain Auld was not born a slaveholder. He had been a poor man, master only of a Bay craft. He came into possession of all his slaves by marriage; and of all men, adopted slaveholders are the worst. He was cruel, but cowardly. He commanded without firmness. In the enforcement of his rules, he was at times rigid, and at times lax. At times, he spoke to his slaves with the firmness of Napoleon and the fury of a demon; at other times, he might well be mistaken for an inquirer who had lost his way. He did nothing of himself. He might have passed for a lion, but for his ears. In all things noble which he attempted, his own meanness shone most conspicuous. His airs, words, and actions, were the airs, words, and actions of born slaveholders, and, being assumed, were awkward enough. He was not even a good imitator. He possessed all the disposition to deceive, but wanted the power. Having no resources within himself, he was compelled to be the copyist of many, and being such, he was forever the victim of inconsistency; and of consequence he was an object of contempt, and was held as such even by his slaves. The luxury of having slaves of his own to wait upon him was something new and unprepared for. He was a slaveholder without the ability to hold slaves. He found himself incapable of managing his slaves either by force, fear, or fraud. We seldom called him "master;" we generally called him "Captain Auld," and were hardly disposed to title him at all. I doubt not that our conduct had much to do with making him appear awkward, and of consequence fretful. Our want of reverence for him must have perplexed him greatly. He wished to have us call him master, but lacked the firmness necessary to command us to do so.
Narrative of the Life of Frederick Douglass, an American Slave
вторник, декабря 17, 2013
Jeune & jolie (2013)
В тот вечер... вас опять влекут толпа и свет...
Вы входите в кафе, спросивши лимонаду...
Нет рассудительных людей в семнадцать лет
Среди шлифующих усердно эспланаду!
Вы входите в кафе, спросивши лимонаду...
Нет рассудительных людей в семнадцать лет
Среди шлифующих усердно эспланаду!
Посмотрели новый фильм любимого нами Ф.Озона. Красивая 17-летняя девушка из парижской семьи среднего класса становиться на скользкий путь проституции. Ее клиенты - мужчины возраста ее отца (его место в фильме занимает отчим), ее родители не имеют понятия о второй жизни их дочери. Весь фильм мы с Чу пытались понять, что двигает девушкой, которая не испытывает недостатка ни во внимании со стороны сверстников, ни в деньгах, ни в чем-либо, что можно понять из сюжета (в разговоре с психологом всплывает тоска по отцу, что может послужить психологическим объяснением мотивом поступков героини). Девушка явно не тянет на роль нимфоманки, сохраняя красивое деревянное лицо и нордическое спокойствие во время половых актов. Я оставался в фильме лишь в ожидании получить ответ, который вместе со мной искали все остальные персонажи:"Почему?". Единственный ответ, к которому мы с Чу пришли в финале - это то, что главная героиня была занята тем же, что и мы - понять, что такое любовь, секс, красота, жизнь и смерть. Не совсем понятно, почему для этого она выбрала чужие гостиничные кровати. Единственным намеком на объяснение тому может служить стихотворение Рембо, цитируемое подростками в фильме. Безрассудность.
И хотя в центре картины все время находится семнадцатилетняя Изабель, нельзя не задаться вопросом, что находят в ней ее зрелые\пожилые визави. Тут ответ прост - он находится в названии фильма (которое, следует отметить, мы с Чу поняли с первого взгляда )).
ШШШ
Wild notes
I did not, when a slave, understand the deep meaning of those rude and apparently incoherent songs. I was myself within the circle; so that I neither saw nor heard as those without might see and hear. They told a tale of woe which was then altogether beyond my feeble comprehension; they were tones loud, long, and deep; they breathed the prayer and complaint of souls boiling over with the bitterest anguish. Every tone was a testimony against slavery, and a prayer to God for deliverance from chains. The hearing of those wild notes always depressed my spirit, and filled me with ineffable sadness. I have frequently found myself in tears while hearing them. The mere recurrence to those songs, even now, afflicts me; and while I am writing these lines, an expression of feeling has already found its way down my cheek. To those songs I trace my first glimmering conception of the dehumanizing character of slavery. I can never get rid of that conception. Those songs still follow me, to deepen my hatred of slavery, and quicken my sympathies for my brethren in bonds. If any one wishes to be impressed with the soul-killing effects of slavery, let him go to Colonel Lloyd's plantation, and, on allowance-day, place himself in the deep pine woods, and there let him, in silence, analyze the sounds that shall pass through the chambers of his soul, -- and if he is not thus impressed, it will only be because "there is no flesh in his obdurate heart."
I have often been utterly astonished, since I came to the north, to find persons who could speak of the singing, among slaves, as evidence of their contentment and happiness. It is impossible to conceive of a greater mistake. Slaves sing most when they are most unhappy. The songs of the slave represent the sorrows of his heart; and he is relieved by them, only as an aching heart is relieved by its tears. At least, such is my experience. I have often sung to drown my sorrow, but seldom to express my happiness. Crying for joy, and singing for joy, were alike uncommon to me while in the jaws of slavery. The singing of a man cast away upon a desolate island might be as appropriately considered as evidence of contentment and happiness, as the singing of a slave; the songs of the one and of the other are prompted by the same emotion.
Narrative of the Life of Frederick Douglass
22 года в России
Любопытный и беспощадный взгляд на жизнь в России со стороны. Очень совпадает с моим собственным. Настоятельно рекомендую прочесть вторую цитату Пелевина в коментариях.
понедельник, декабря 16, 2013
По горячим следам
На прошлой неделе впервые проводил тренинг для религиозных солдат-пехотинцев на тему человеческого достоинства\чести\уважения … всего того, что обозначается одним ивритским словом “כבוד” (“кавод”). Тренинг был организован Израильским Центром Человеческого Достоинства. Его деятельность опирается на теоретическую базу, подведенную в статье* израильского юриста Орит Камир, в которой автор рассматривает 4 различных значения понятия “כבוד” на основе английских понятий “honor”, “respect”, “dignity” и “glory”. В тренинге мы использовали только первые два, обучая солдат строить свои отношения с окружающими на основании self-respect, т.е. полагаясь на свои сильные стороны, жизненный опыт, навыки и т.д., а не на борьбу за “honor” по типу “ты меня уважаешь?!” (в случае отрицательного ответа белые делают первых ход в тыкву, шах, мат, сплошной мат, переходящий в крик). Первое является неотъемлемой часть тебя самого и всегда тебе доступно, в отличие от второго, которое можно с легкостью потерять. Тренинг, построенный в виде игры-симулятора, прошел весьма успешно. Но я не о том.
После вчерашнего ограбления я задумался о том, на что мы тратим свои время и средства. И у меня возникли параллели с прошедшим тренингом. Есть люди, которые заняты в жизни накоплением материальных ценностей\имущества, которого они могут быть лишены в результате ограбления\экономического кризиса\ природного катаклизма. Если бы мы имели дома драгоценности, дорогие произведения искусства, деньги и прочее, что можно унести\сломать\разбить, то вчерашний инцидент был бы для нас тяжелым ударом. Типа того, как родители, приобретшие дорогую вазу, тратят огромные усилия на ее защиту от собственных детей или воров. Вещь становится кумиром. Ее обладатель чувствует себя сильным все то время, в течении которого он ей обладает. Когда он теряет ее он теряет ее силу = свою силу.
Есть другие люди. Те, которые тратят свои ресурсы на то, что у них никогда не отнять – отношения, учебу, путешествия, самосовершенствование и т.д. Никакой вор или наводнение никогда тебя этого не лишат. Они в тебе, они – часть тебя. Такой подход позволяет нам легче справляться с событиями, типа вчерашнего. Он придает нам уверенности в себе. Там собака зарыта.
* иврит
Д. Конрад. Сердце тьмы
Взялся за книгу после очередного просмотра “Apocalypse Now” Ф.Ф.Копполы, снятый на основе “Сердце тьмы”. По каким-то, скорее случайным обстоятельствам Конраду удалось
“Ужас, ужас!”
ШШШ
Как я провел день рождения
Я не люблю отмечать что-либо в больших компаниях. Так и на этот раз я не планировал ничего, кроме чаепития в узком кругу ядерной семьи. Но у покровителя стрельцов были иные планы.
Утром праздничного дня мы с Чу проснулись не одни. Третьим в семейном ложе оказался грипп. И не смотря на бешенный сексапил Чу, этот подлец выбрал меня. С ангиной было бы понятнее – она женского рода. Перспектива провести свой день рождения в постели с любимой женщиной книгой в холодный зимний день меня не пугала. Тем более, что в ее роли выступал недавно полученный Kindle Paperwhite.
Лежу, читаю, отвечаю на поздравления, пью чай с таблетками. Вечером решился пойти с Чу на французский (продолжаем все отрицать: ne … pas). Вернулись после уроков домой одновременно с Д. и поднимаемся по лестнице в ожидании праздничного чаепития. Вставляю ключ в замок, проворачиваю, а дверь не открывается. Заперта на крючок изнутри. Тут же неприятное чувство дежа вю процарапало меня изнутри. Судя по обеспокоенному виду Чу и Д. рассчитывать на birthday surprise не приходилось. Значит нас снова обокрали. Звоню в полицию, анемичная барышня обещает прислать патрульную машину. Как только так сразу. Мы набираемся терпения и занимаем позиции у двери и под окном, на случай, если воры еще внутри. Ждем. Мерзнем. Соседи зовут к себе согреться. Мы предпочитаем караулить. Через минут 40 мы с Чу перемещаемся в машину на внутренней стоянке и продолжаем вести наблюдение оттуда. Д. патрулирует у парадного. Вскоре появляется Офер - друг Д. с коробкой пиццы, термосами, пакетами чая, сахара и теплой курткой. Наблюдение полностью перемещается в машину. Звонки в полицию ничего не приносят, кроме очередных обещаний ускорить процесс. Через час двадцать появляется патрульная машина с двумя полицейскими. Вместе с ними подтягиваются три мушкетера Д.: Галь, Таль и Равид.
Полицейский требует вызвать взломщика замков, чтобы попасть в квартиру. Я объясняю, что дверь на защелке и предлагаю подняться в квартиру через большое окно гостиной (не открытое настежь, как в прошлом ограблении, а не просто закрытое, но и с открытыми жалюзями, не позволяющими окну открыться). Полицейский говорит, что у него нет лестницы. Я приношу лестницу от соседей. Она коротка и полицейский отказывается рисковать. Тогда по ней быстро взбирается Таль – бывший спецназовец. Я пытаюсь его остановить из опасения, что воры могут еще быть в квартире, но Д. задерживает меня и предлагает дать ему сделать то, что он умеет лучше всех. Таль пробирается вовнутрь и открывает нам дверь. Квартира пуста. В ней уже нет воров и … нашего сейфа. Зато вещи, которые вызывали у меня наибольшее беспокойство: компьютер с рабочими материалами, новый Киндл и мои швейцарские часы – на месте. На верхнем этаже снова бардак из выброшенной вместе с ящиками одежды, сломанная полка в шкафу с зияющей дырой от сейфа. Сейф достался нам от прежних жильцов. За неимением драгоценностей, мы использовали его для хранения загранпаспортов и текущей налички Д., которую он время от времени вкладывал в банк. На этот раз в сейфе были его полторы тыщи, заработанные честным трудом и запасной ключ от машины. Не столь больно, сколь обидно.
Составили протокол, выпили чаю с пирогом в большой компании (уже вдевятером) и пошли вытирать сопли. Оставив весь бардак на завтра, я принял ночную дозу лекарства и пошел спать на год старше.
Another Happy Day (2011)*
Сильная и интеллигентная драма о трех поколениях нефункционирующей семьи, которая отчаянно пытается склеить осколки в день свадьбы старшего сына. Но, цитируя одного из главных героев, смерти удается объединить семью гораздо лучше, чем любви (или ее отсутствии). Прекрасный кастинг и очень мощное исполнение сложных персонажий в сложной жизненной ситуации. Получается весьма правдиво и втягивает по уши.
ШШШШ
* "Родственнички" - абсолютно идиотский перевод названия фильма, настраивающий на комедийно-моралистический уклон, который (за исключением редких цинических подколов) фильму не присущ.
воскресенье, декабря 15, 2013
В "Истории уродства" У.Эко пишет о переходе от образа Дьявола к демонизации образа Врага в 19-20х веках. В качестве одной из иллюстраций он приводит стихотворение Джузеппе Джусти Сант-Амброджо (1846)- Австрийцы
Я Вашу милость раздражаю явно,
Вам шуточками жалкими немил,
А чуть затрону немцев — и подавно:
Все, дескать, мой антинемецкий пыл.
Послушайте, какой со мной недавно
В Милане в Сант-Амброджо случай был —
В той церкви на окраине, куда я
Решил зайти, по городу блуждая...
Итак, вхожу, а там одни солдаты,
Гляжу — не верю собственным глазам:
Шпалерами богемцы и кроаты,
Ну прямо виноградник, а не храм,
Все, точно на смотру, молодцеваты,
Застыли, руки вытянув по швам,
Усы, что пакля, каменные лица,
Как будто бог велел не шевелиться.
Едва мне этот бравый сброд предстал,
Чуть было я не повернул обратно.
Я чувство отвращенья испытал,
Что вам, по долгу службы, непонятно.
Особый запах воздух пропитал:
Казалось, что, чадя невероятно,
Во храме свечи сальные горят,
Распространяющие жирный смрад.
Но тут священник для благословенья
Выходит с поднятой рукой вперед,
И труб военных раздается пенье
И за душу меня тотчас берет
Молитвенною жаждой утешенья,
Мучительным надрывом скорбных нот,
Исполненных слезами тайной боли
О незабвенных днях, о лучшей доле.
То был ломбардских крестоносцев хор,
Которые от жажды умирали,—
Сердца зовущий злу давать отпор
Хор Верди: «Боже, из родимой дали...»
И пусть поверить трудно до сих пор,
Чужие для меня своими стали,
И я, себя почувствовав другим,
Приблизился, помимо воли, к ним.
Какая глубина! Какая сила!
Так это место и должно звучать,
И вот вражду искусство победило,
Заставив предрассудок замолчать.
Но кончили играть — и охватила
Меня глухая ненависть опять,
А эти шутники как сговорились —
И дружно рты усатые открылись,
И песнопенье, обретя крыла.
Протяжно в божьем храме зазвучало.
Молитва немцев словно плач была
И с первых звуков, с самого начала
Торжественностью за душу взяла,
Напевностью своей очаровала,
И до сих пор представить трудно мне
Такую музыкальность в солдатне.
Казалось, память только ждет предлога
голос песням — эху детских лет.
Который сердцу говорит так много,
Поддержкою служа в годину бед.
В нем материнская была тревога,
И мира и любви желанный свет,
И мука обреченных на изгнанье,—
И я, внимая, затаил дыханье.
Гимн отзвучал, и несколько минут
Я пребывал в оцепененье странном.
Я думал: «Их король боится смут,
Не веря италийцам и славянам,
И армию рабов он держит тут,
Чтоб нас держала в рабстве постоянном,
Сюда богемцев и кроатов шлет,
Как будто бы перегоняет скот.
Осмеянные, сирые, немые, —
Покорные солдатскому ярму,
Слепые слуги зоркой тирании,
Орудья грабежа в чужом дому,
Они сынам Ломбардии чужие,
И эта рознь лишь на руку тому,
Кто, разделяя, властвует в надежде,
Что ненависть пребудет впредь, как прежде.
Несчастный люд!
Незваный гость в стране,
Что от его присутствия устала,
Он заправилу своего вполне
К чертям бы мог послать — и горя мало».
Но в самый раз ретироваться мне,
Пока не обнял сгоряча капрала,
Который с тростью в доблестной в руке
Стоит, как истукан, невдалеке.
Вполне возможно, что именно этот текст вдохновил Кубрика на заключительную сцену замечательного "Paths of Glory":
... а Володю Ульянова на крамольные мысли с ужасными последствиями.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)