Масленица в КС

Оля Б. неожиданно пригласила нас на Масленицу. Неожиданным был не факт приглашения - об этом Оля нас известила за неделю, а сама причина торжества. В моих воспоминаниях Масленица ассоциировалась со снегом, весельем и блинами в ЦПКиО им. Горького. Идея нам очень понравилась, хотя мы так и не смогли установить исторический смысл далекого праздника - то ли проводы зимы, то ли встреча весны. Но кого интересует историческая правда, когда приглашают на блины.

Масштабы мероприятия ограничились квартирой в КС и отсутствием снега. На топографии олиного стола выделялись, как Башни-Близнецы две горы блинов - одни на пиве, а другие "натюр". И мы, как арабские террористы стерли их с лица стола за каких-то два часа. Первая, пивная башня рухнула под воздействием селедки, красной икры, особого селедочного паштета и фетово-ореховой смеси под аккомпанемент Перцовки на меду (или Медовухи с перцем). "Натюр" пал вслед за ним под натиском варений и сгущенки. Прибывшие на место происшествия спасательные службы затушили тлеющие останки чаем с клубничным тортом.

Наши обессилевшие тела были доставлены собственным ходом домой и брошены в постель. Вечер удался на славу.

Опасайтесь лысых и усатых - 2

КАРТОФЕЛЬНАЯ СОБАКА

"Тузик лежал у его ног и задумчиво слушал, шуршал ушами, будто боялся пропустить хоть слово. А когда Аким Ильич добрался до слов "но нельзя рябине к дубу перебраться", на глаза Тузика набежала слеза.

- Эй, товарищи! - послышалось вдруг.

У калитки стоял какой-то человек в соломенной шляпе.

- Эй, товарищи! - кричал он.- Кто тут хозяин?

Разомлевший было Тузик спохватился и с проклятьями кинулся к забору.

- В чем дело, земляк? - крикнул Аким Ильич.

- В том, что эта скотина, - тут гражданин ткнул в Тузика пальцем,- утащила у меня курицу.

- Заходи, земляк,- сказал Аким Ильич, цыкнув на Тузика,- чего через забор попусту кричать.

- Нечего мне у вас делать, - раздраженно сказал хозяин курицы, но в калитку вошел, опасливо поглядывая на Тузика.

- Сядем потолкуем, - говорил Аким Ильич. - Сколько же вы кур держите? Неверное, десять?

- "Десять"...- презрительно хмыкнул владелец,- двадцать две было, а теперь вот двадцать одна.

- Очко! - восхищенно сказал Аким Ильич.- Куриный завод! Может быть, и нам кур завести? А?.. Нет,- продолжал Аким Ильич, подумав.- Мы лучше сад насадим. Как думаешь, земляк, можно на таком участке сад насадить?

- Не знаю, - недовольно ответил земляк, ни на секунду не отвлекаясь от курицы.- Но почвы здесь глинистые. На таких почвах и картошка бывает мелкая, как горох. - Я с этой картошкой совсем измучился,- сказал хозяин курицы.- Такая мелкая, что сам не кушаю. Курям варю. А сам все макароны, макароны...

- Картошки у него нету, а? - сказал Аким Ильич и хитро посмотрел на меня.- Так ведь у нас целый мешок. Бери.

- На кой мне ваша картошка! Курицу гоните. Или сумму денег.

- Картошка хорошая! - лукаво кричал Аким Ильич. - Яблоки, а не картошка. Антоновка! Да вот у нас есть отварная, попробуй-ка.

Тут Аким Ильич вынул из котелка отваренную картофелину и мигом содрал с нее мундир, сказавши: "Пирожное".

- Нешто попробовать? - засомневался владелец курицы.- Ато все макароны, макароны...Он принял картофелину из рук Акима Ильича, посолил ее хозяйственно и надкусил.

- Картошка вкусная, - рассудительно сказал он. - Как же вы ее выращиваете?

- Мы ее никак не выращиваем,- засмеялся Аким Ильич,-потому что мы работники картофельных складов. Она нам полагается как паек. Насыпай сколько надо.

- Пусть ведро насыплет, и хватит, - вставил я. Аким Ильич укоризненно поглядел на меня.

- У человека несчастье: наша собака съела его курицу. Пусть сыплет сколько хочет, чтоб душа не болела."

из Ю. Коваль "КАРТОФЕЛЬНАЯ СОБАКА"

Читать Ю. Коваля в сети можно здесь.

"Опасайтесь лысых и усатых"

Читаю "Опасайтесь лысых и усатых" Ю. Коваля. Я купил ее во время последнего визита в Россию в букинистическом отделе магазина "Москва" на Тверской. С ее покупкой мне жутко подфартило, учитывая долгие и бесплодные поиски "Суера-Выера" он- и офф-лайн. Удовлетворив охотничий инстинкт я не взялся за нее сразу, а отложил до более подходящего момента. И вот подходящий момент настал. Вернее не момент, а промежуток времени, так как читаю я книгу не взахлеб, а так, между прочим. Коваль заслуживает, конечно, более уважительного отношения, но книга снисходительна ко мне, и каждый раз с готовностью принимает меня назад в свое лоно после очередной разлуки.

К моему сожалению версия "Суера-Выера" представленная в сборнике частична. Зато здесь имеются "Самая легкая лодка в мире" и прекрасные рассказы Коваля, вызывающие не меньший восторг, чем его полновесные романы.

"Самую легкую лодку ..." я уже пытался читать несколько лет назад, но бросил. Потом держал ее в руках новую и блестящую в магазине, полистал и вернул на полку. И лишь сейчас, не спеша, словно плывя по ленивому течению Макарки, прочел ее от начала до конца. Хорошая оказалась вещь, написанная в свойственном Ковалю псевдо-примитивистском стиле, полная русской языческой мистики. Хоть и не вызвала она у меня дикого восторга, как в случае с "Суером-Выером" и "Васей Куролесовым", но взяла за душу и согрела.

"И тигры у ног моих сели"

Вчера побывали на корпоративной вечеринке чуйной компании в Синема Сити.

Сабонтуй был закручен по поводу переименования фирмы, которая вернулась к своей девичьей фамилии от предыдущего брака после непродолжительной совместной жизни с молодым и перспективным женихом. В итоге старый муж вернулся и купил молодых с потрохами. Мол.челу позволили остаться в доме, но потребовали убрать его префикс с семейного лого. В знак нового союза на девичьей фамилии выскочил прыщавый суффикс "UP". - Это как "Ап! И тигры у ног моих сели?" - отрегировала на новость подруга Оля.

Первыми на журфикс прибыли, как положено, представители русской диаспоры. Сочетание пунктуальности и халявного угощения заставило нас слоняться по узким коридорам Синема Сити пятнадцать минут до открытия мероприятия.

Основательно удобрив наши утробы вкусным буфэ нас погнали в зал, где на языке понятном лишь членам профсоюза работников Хай-Тека торжественным голосом сообщили о растущих успехах компании. Для лучшего усвоения непонятной терминологии непосвященными членами семей сотрудников, презентация достижений сопровождалась цифрами, процентными пирогами и неизменным графиком-змейкой, упрямо ползущего "UP".

На десерт давали новую романтическую комедию от которой мы отказались, несмотря на дармовые попкорн и колу. Романтическая комедия угрожала нарушить шаткий баланс между вкусным угощением и постной презентацией.

Менахем

Приходил Менахем - работяга лет шестидесяти, ремонтировать духовку. За чашкой чая разговорились. Оказалось, что с момента когда его двухлетним привезли в Израиль из Румынии он ни разу не выезжал за гараницу. Даже не получал загранпаспорт. Более того, Менахем признался мне по секрету, что и отпуск он брал всего лишь дважды в жизни. И то, будучи взятым под руки обеими дочерями и подталкиваемым сзади сыном - резервистом ВВС. Найдя во мне заинтересованного собеседника, Менахем поведал мне, что раньше полуночи он домой с работы не возвращается, сидя у себя в мастерской среди раззинувших пасти духовок. Я постеснялся спросить ждет ли его кто-нибудь дома после того как взрослые дети оставили родное гнездо. Когда он говорил мне, что дело тут не в деньгах, я верил каждому его слову, глядя на его счастливое выражение лица с нездоровым правым глазом.
В знак благодарности за чай и беседу Менахем открыл мне профессиональный секрет золотого ключика - показав как, отомкнув два потайных зажима можно снять стеклянную дверь духовки и добраться к недоступному для тряпки заляпанному жиром нижнему "порогу" двери. - Хозяйки над этим голову ломают, а молодых и неопытных нынешних мастеров этому уже нигде не учат - одновременно с грустью и с гордостью заявил он.

Billy Talent

Просто, сердито и гениально:

После дождя

Всю ночь по окнам хлестал сильнейший дождь. А на утро за окном пост-ливневая тишина с фрагментами солнечного света. И буйная зелень, разбуженная дождем.

Новый Раматкаль*

Габи Ашкенази - новый, 19й Нач. Ген. Штаба АОИ. Он будет призывать нашего Д. в армию через два года. Желаю Ашкенази скучной службы до официального конца каденции.

Следим за каждым твоим шагом.

* Нач. Ген. Штаба (ивр.)

Объектив

Чу читает "Иудейские войны":

"Флавий принимал личное участие в знаменитом народно-освободительном восстании 1 в. н.э. и потому описал его вполне объективно."

(Из аннотации на задней обложке книги из-ва Современный литератор, Минск 2004)

Эх прокачу!

Редакция "Этвас" поздравляет V. Jr с обновкой!

מישהו לרוץ אתו

За время отпуска я прочитал מישהו לרוץ אתו Давида Гроссмана (абсолютно по идиотски звучащую в русском переводе: "С кем бы побегать"). По случайному стечению обстоятельств книга рассказывала о приключениях шестнадцатилетнего юноши, родители которого уехали заграницу, оставив его дома самого. Сюжет романа захватывающий, образы очень живые, пережи
вания и конфликты прекрасно описаны. Как и в "Русском романе", герой Гроссмана тихий, закрытый и одинокий подросток-увалень, открывающий для себя секреты взрослой жизни. Язык хорош, но не отшлифован, как у Шалева.

По возвращении домой подкинул книгу Д. с ударением на детективную составляющую. Д. лениво согласился взглянуть. Я просил дать шанс хотя бы первым десяти страницам, в надежде что стремительно развивающийся сюжет затянет его по уши.

В эти дни на экраны страны выходит киноверсия романа.

Home alone

А в это самое время по другую сторону Средиземного моря юный Д. наслаждался свободой, будучи предоставленный сам себе на целую неделю. Цена за неделю свободы была равна цене недели в Клаб-Мэд Вал Торенс, от которой он благородно отказался. И цена эта была высокой (учитывая нынешний курс Евро, портовые налоги и НДС). Я опасался ущерба имуществу по причине безалаберности, типа невыключенных газа, света, воды или открытых дверей. Чу мучалась мыслями о голодной смерти (с забитым до отказа холодильником) и пропущенных уроках.

На наши смс Д. отвечал выборочно и неспешно. Обещание звонить нам раз в день было забыто уже в первый вечер. По телефону он звучал спокойно, без тоскливых интонаций или тревожных нот, чем вводил Чу в большие растройства. В пятницу вечером его голос звучал особенно весело под аккомпанемент хора за спиной. На мой вопрос о роде проводимого у нас дома мероприятия он отвечал:"Смотрим фильм", - вызывая у меня станиславское "Не верю!".

Последний смс, полученный нами перед вылетом домой пахнул спокойствием и обещал приятный сюрприз.

Внешний осмотр ребенка и собственности, произведенный по прибытию удовлетворял, но не "снимал подозрений". Следовательская работа проведенная на следующий день обнаружила следующие вещ. доки:

1. Следы шоколада по всей квартире, включая наполовину забитую раковину.

2. Фрагмент пластиковой ленты от крышки водки "Абсолют" в кладовке.

3. Следы рвоты на унитазе

4. Любовные послания на рекламном листе на холодильнике.

При опросе свидетелей соседка по лестничной площадке, у которой был оставлен запасной ключ, сообщила, что "милый и заботливый" Д. заблаговременно повесил объявление в лобби подъезда о предстоящей в пятницу вечеринке с извинениями за принесенное потенциальное неудобство. (Показания соседки совпали с звуками хора по телефону при "просмотре фильма"). О размерах ущерба в учебном процессе следственным органам пока не известно.

На первых допросах подозреваемый Д. вел себя нервно и отказывался сотрудничать со следствием. Отпущенный под залог он успокоился и стал менее бдительным. Следствие сменило тактику на легкие необязующие разговоры в надежде, что клиент сболтнет лишнее. Клиент сохранят хладнокровие и не колется.

В общем, Д. справился с миссией (до получения результатов лабораторных анализов ДНА, слюны, отпечатков пальцев и ног). Факт его самостоятельности (все попытки моих родителей навестить его были решительно отклонены) порадовал меня, но расстроил Чу, пробудив у нее симптомы "брошенного гнезда".

Val Thorens - the Village

Ben's roommate

С течением времени наша интернациональная группа становилась сплоченнее и теснее. Чувство опасности и совместно преодолеваемые препятствия сближали нас. В тени оставался только один израильтянин с лицом шаббакника* - единственный, чье имя так и осталось для меня неизвестным. У нас появилась своя история и свой фольклор. Так, на одном из подъемников бельгиец Лук поведал Чу о таинственном соседе по комнате его холостого приятеля Бена.

Бен - тихий и добрый бельгиец из Брюж делил комнату с каким-то французом (назовем его для удобства Жак). Каждое утро Жак вставал по будильнику в его мобильном, который он почему-то закрывал в комнатном сейфе. Один раз Бен проснулся от звонков будильника. Соседа в комнате не было. Будильник непрерывно звенел, но был недосягаем за бронированными стенками сейфа.

По утрам Жак облачался в супермодный лыжный костюм и спускался на завтрак. Когда Бен возвращался после катания в комнату Жак уже был там и смотрел телевизор. На вопросы Бена о том как он провел день, сосед с восторгом рассказывал ему об очередном удачном дне в горах. Бена смущало постоянное присутствие Жака в комнате и наличие сухих лыж и ботинок француза в их совместном шкафу в Ski-room. Дабы развеять туман недоверия Бен, уходя на лыжню, поставил лыжные палки Жана в определенной позиции внутри локера. Когда Бен вернулся с горы и открыл локер, то обнаружил палки на том же месте, нетронутыми. Вернувшись в комнату и застав там Жака, так же не тронутым перед телевизором, Бен спросил его о проведенном дне. Жак с неизменным восторгом детально раскрыл перед ним тему сегодняшнего катания.

Я сказал, что сомнений быть не может - Жак французский шпион. Вопрос был лишь в том, чем именно Бен заинтересовал разведку треколора. Бен чесал затылок и надолго задумывался.

*ШаБбаК ("Ширут Битахон Клали") (ивр.) - (общая служба безопасности ) израильская версия FBI.

Суворов плакал

В мишиной груди, обтянутой несколькими слоями с паутиной фирмы "Spider" непримиримо боролись две силы: поиск приключений и инстинкт самосохранения. Первая бросала его off-pistes и тянула в группу экспертов. Другая - прятала его голову под шлем, снаряжала его всеми возможными "иншуренсами" и возвращала его с округленными от страха и адреналина глазами в нежные объятия нашей группы после очередной вылазки с "этими сумашедшими" ("экспертами"). После первого опыта с асами он с ужасом рассказывал нам об их инструкторе с ярковыраженными суицидальными линиями в характере. Когда Миша впервые пришел к нему в группу он был шокирован при виде саперской лопатки и веревок у инструктора за спиной. Опасаясь услышать ответ Миша не задавал ему вопросов о предназначении нелыжных аксессуаров. Но вскоре наш приятель оценил их в действии, в течении двадцати минут копаясь в глубоком, по пояс снегу в поисках отстегнувшейся лыжи. На завтраке Миша разрывался вопросом в какую группу пойти. Его голова, голосом мишиной беспокойной жены, велела ему вернуться в "тихую гавань" нашей группы, а его зад, в поисках приключений толкал его на опасную стезю экстрима. В итоге зад побеждал и Миша возвращался в конце дня с безумным взглядом, полным страха и восторга. На наш вопрос - Где вы катались? - он отмахивался - Да разве у них поймешь?! Там, - кивая в сторону гор, - где мы сегодня были, Суворов плакал.

Американец

Миша представился нам вопросом на чистом русском языке с мягким украинским акцентом - А вы откуда из Союза? Мы тащились в фуникулере на очередной склон. Он стоял рядом с нами, весь в красном, приоткрыв забрало шлема (не "каски" - "мы же не на войне") из-за которого выглядывало доброе лицо с бородкой. Мише 44 года и он живет 17 лет в Лос Анжелесе. Горные лыжи его страсть и он тратит на них все свое свободное время и деньги. Весь первый день, на бесконечных подъемниках и вечером в клубе Миша перечислял нам свой бесконечный лыжный арсенал, включающий отдельные наборы (лыжи, одежда и аксессуары) на каждый вид погоды и местности. Часть гардероба (две пары лыж, два костюма и множество гаджетов) он привез с собой из далекой Калифорнии. Миша имел длинный "послужной список" лыжника и катался действительно здорово. Его skimates "кенсельнули" в последний момент и Мише пришлось пересекать океан одному. Чувство одиночества и его компанейский характер постоянно требовали общения, дефицит которого Миша компенсировал нами. После пяти минут знакомства он обрушил на нас Главный Вопрос Существования: - А почему вы не уезжаете в Америку?! Миша говорил много и временами тяготил. Но ввиду своей непосредственности и прямоты его многословие не раздражало, а скорее вызывало симпатию и улыбку. Не важно с кем и на какую тему шел разговор Миша обычно начинал свою речь со слов "А вот у нас в Лос Анжелесе" и заканчивал "Ваще в Америке все есть!". Даже когда мы обсуждали с девушками из Москвы проблемы загрязнения воздуха. Терпеливо выслушав наши жалобы на состояние окружающей среды в Москве и Тель Авиве Миша победоносно отрубил - А у нас в Лос Анжелесе ... .

Еще одной популярной темой обсуждения у него была "энтертейнмент", ради которого он кочевал между "Клаб-мэдами" от Мексики до Греции. Местный "энтертейнмент" служил постоянной причиной мишиного разочарования Старым Светом и большим черным пятном на мягком и теплом теле наших хозяев. Когда окружающие пытались выяснить у Мишы как выглядит тот самый Правильный Энтертеймент, который он наблюдал за Океаном, Миша терялся и что-то невнятно бормотал. В конце недели он смог наконец-то сформулировать его основную компоненту - Чтобы можно было смеяться.

(Продолжение следует ...)

Учкудук, Три Долины

Третья группа english speakers состояла из восьми израильтян (включая нас), двух бельгийцев, австралийской пары (65 и 67 лет) и американца Майкла (в прошлой жизни - киевлянин Миша). При записи нас предупредили, что "тест на вшивость" нам проведут на черном спуске. Мы смутились, но остались. Жан взял нас сперва на красный - для притирки. Тело быстро вспомнило нужные движение и приняло правильную позу. Уверенность стала возвращаться в расплавленный солнцем моск. Потом пошли горбы, глубокий снег, бездорожье и туман. Жан давал нам короткие объяснения и бросал в бой. Первой сдалась шестидесятипятилетняя Джой, которая спустилась на уровень ниже. Ее муж жал педаль газа до конца, жалуясь на старые кости, которые, тем не менее, крепко держали его на пересеченной местности. Старый Глен вселял в нас всех надежду на то, что ожидает нас далеко впереди. Хотя, по его словам, после сорока тело начинает отступать. Вторым нас оставил Миша-американец, перейдя наверх к бесшабашным "экспертам".

В последний день к навалившему снегу прибавилось и солнце. Для усиления кайфа мы пошли на Куршавель - место обитания новорусских племен. Куршавель оказался бесконечным набором широких и длинных трасс, обрамленных хвойными рядами. К сожалению, Чу в этот день осталась в клубе с каким-то гадким вирусом, терзающим ее изнутри. Небольшим утешением ей служили книга, камин в отделанном деревом лобби гостиницы и халявный бар со всеми возможными сочетаниями гремучих жидкостей, включающих два главных хита сезона: "Ван Шо"(глинтвейн) и "Женепи" - волшебный эликсир Трех Долин.

Val Thorens - Club Med

Мы прибыли на место около двух часов ночи. Весь персонал клуба встречал нас на ночном морозном воздухе с улыбками и приветствиями на трех языках, направляя нас помятых из автобуса, сквозь строй, прямиком в теплую столовую. Там нам на телеграфном иврите (быстро и с улыбкой) объяснили что к чему, выдали ски-пасс, повязали красные фенечки для халявного алкоголя, накормили и отправили спать. Чемоданы уже ожидали нас под дверью. Комната оказалась тесной, с собачью конуру - как и принято в трехзвездочных клабах (философия Клаб-Мэда расчитана на минимум времяпровождения в номерах). Перемещаться в комнате можно было исключительно по стеночке. Перед тем как заснуть мы еще раз вспомнили о тех бедолагах с нашего рейса, которые вынуждены были искать путь в ночных Альпах к своему шале, где их встретит заспанный портье, не говорящий на английском. Потом они потащат свои лыжные доспехи в комнату, где свалятся как убитые на кровать, засыпая под убаякивающее урчание пустого желудка.

В семь тридцать на следующее утро мы уже хрустели свежайшим круасоном. В восемь получили лыжи и палки, записались в третью (из четырех) группу для англоговорящих - "могут кататься на всех видах склонов" и в девять пятнадцать встречали нашего инструктора Жана стуком палок и шморканием носов.

Val Thorens - Полет

Вчера вечером вернулись из гор. Уставшие и не совсем здоровые (Чу), но довольные как слоны. Club Med Val Thorens превзошел все наши ожидания и вылился в ультимативную машину развлечений, сочетающую лыжи, компанию и apres ski в своих лучших проявлениях. Так трудно возвращаться еще не было никогда. Хорошо, что дома нас ждал (не проявляя признаков тоски) Д. - наш якорь в родной гавани. Если б не он, то кто знает во что бы это все вылилось.

Хотя вся кампания началась с большой левой ноги.

Полет.

Наконец-то "Аркиа" организовала гуманитарные чартеры для лыжников. Рейс на Женеву вылетал в десять утра и возвращался в девять вечера. Счастливые и выспавшиеся мы прибыли в БГ.* к семи часам своим ходом, подсчитав, что стоянка в аэропорту на неделю (200 шек.) значительно выгоднее, чем такси (300 в обе стороны). После короткой обязательной программы в "Дьюти - фри" мы загрузились в самолет, до отказа забитым прочими лыжнообразными с адреналиновым огнем в глазах. Полет проходил нормально. Мы уже отведали летных ближневосточных пайков, включающих хумус, кускус и хамуцим** и готовились к просмотру культового "Гиват Хальфон Эйна Она"***, как вдруг в культурную программу нашего вечера вмешался командир корабля. Спустя два часа в воздухе он сообщил нам непринужденным капитанским голосом, что вследствии технической неполадки наш самолет должен вернуться в Тель Авив. (Немая сцена...)

- Но почему вернуться?! - недоумевали пробужденные от снежных снов пассалыжиры. - Мы же на половине пути! Почему не дотянуть до Женевы?

- Необходимый ремонт можно получить лишь в БГ - отвечали стюардессы.

- А что за неполадки?! - тревожно пытали напуганные.

- Незначительные проблемы с утечкой топлива - небрежно бросал нам экипаж.

Публика стала готовиться к воздушному маневру, но самолет не менял курса. Где-то через полчаса в иллюминаторах неожиданно показались родные берега. После короткого недоумения мы догадались, что пилот объявил о намерении развернуться только через сорок минут после изменения курса. Вероятно, во избежании паники. Теперь, когда пассажиры обнаружили обман, тревога их лишь росла. Особенно после драматического объявления пилота о необходимости избавиться от лишнего топлива перед посадкой. Самолет нарезал круги, то приближаясь, то удаляясь от Земли Обетованной, под пристальным наблюдением сотен глаз в иллюминаторах. В отличии от Чу, я абсолютно спокойно отношусь к аварийным ситуациям на которые я не могу повлиять. "Чему быть, тому не миновать" - мой девиз в таких случаях. Если самолет падает, то паникой его не спасешь. Я читал книгу, поглядывал за окно и пытался успокоить тревожную Чу. Но, на определенном этапе, я словил себя на новой, не знакомой мне мысли. Сидя в туалете нарезающего круги пикирующего бомбардировщика раненого самолета я вдруг осознал, что тесные стены толчка могут стать моей последней картиной в этой жизни. При этой мысли по коже моей прошел озноб и я стремительно покинул пластиковый саркофаг. Мысли о возможной смерти посещали меня и в прошлом. Но никогда они не были столь ощутимыми.

После очередного круга самолет наконец-то зашел на посадку на отдаленной полосе аэродрома. Снаружи не наблюдалось никакого оживления людей или техники. Пошла молва о пересадке на самолет, прибывающий через два часа из Мюнхена. В аэропорте нам выдали талоны на обед и предложили следить за объявлениями. Мы позвонили Д. и родителям сообщить, что мы в порядке до того как они услышат что-либо в новостях. Первым вопросом Чу к Д. был не соскучился ли он (прошло около двух часов с момента его пробуждения в пустой квартире).

Через два часа мы сели на борт прибывшего из Мюнхена самолета. Первым делом Чу проверила обивку и жалюзи салона. Только убедившись, что самолет действительно другой она смогла немного расслабиться.

В Женеву мы прибыли около десяти вечера. Загрузив багаж в поджидающий нас автобус мы двинулись в сторону французской границы. Вскоре после ее пересечения я заснул.

* Бен Гурион - человек-аэропорт (изр.)

** Хамуцим (ивр.) - соления

*** "Высота Хальфона не отвечает" - культовая израильская комедия Аси Даяна