— Захар! — протяжно и торжественно кликнул он.
Захар, услышав этот зов, не прыгнул, по обыкновению,
с лежанки, стуча ногами, не заворчал, он медленно сполз с печки и
пошел, задевая за все и руками и боками, тихо, нехотя, как собака,
которая по голосу господина чувствует, что проказа ее открыта и что
зовут ее на расправу.
Захар отворил вполовину дверь, но войти не решался.
— Войди! — сказал Илья Ильич.
Хотя дверь отворялась свободно, но Захар отворял
так, как будто нельзя было пролезть, и оттого только завяз в двери, но
не вошел.
Обломов сидел на краю постели.
— Поди сюда! — настойчиво сказал он.
Захар с трудом высвободился из двери, но тотчас притворил ее за собой и прислонился к ней плотно спиной.
— Сюда! — говорил Илья Ильич, указывая пальцем место подле себя.
Захар сделал полшага и остановился за две сажени от указанного места.
— Еще! — говорил Обломов.
Захар сделал вид, что будто шагнул, а сам только качнулся, стукнул ногой и остался на месте.
Илья Ильич, видя, что ему никак не удается на этот
раз подманить Захара ближе, оставил его там, где он стоял, и смотрел на
него несколько времени молча, с укоризной.
Захар, чувствуя неловкость от этого безмолвного
созерцания его особы, делал вид, что не замечает барина, и более, нежели
когда-нибудь, стороной стоял к нему и даже не кидал в эту минуту своего
одностороннего взгляда на Илью Ильича.
Он упорно стал смотреть налево, в другую сторону:
там увидал он давно знакомый ему предмет — бахрому из паутины около
картин, и в пауке — живой упрек своему нерадению.
— Захар! — тихо, с достоинством произнес Илья Ильич.
Захар не отвечал, он, кажется, думал: «Ну, чего
тебе? Другого, что ли, Захара? Ведь я тут стою», и перенес взгляд свой
мимо барина, слева направо, там тоже напомнило ему о нем самом зеркало,
подернутое, как кисеей, густою пылью, сквозь нее дико, исподлобья
смотрел на него, как из тумана, собственный его же угрюмый и некрасивый
лик.
Он с неудовольствием отвратил взгляд от этого
грустного, слишком знакомого ему предмета и решился на минуту остановить
его на Илье Ильиче. Взгляды их встретились.
Захар не вынес укора, написанного в глазах барина, и
потупил свои вниз, под ноги: тут опять, в ковре, пропитанном пылью и
пятнами, он прочел печальный аттестат своего усердия к господской
службе.
— Захар! — с чувством повторил Илья Ильич.
— Чего изволите? — едва слышно прошептал Захар и чуть-чуть вздрогнул, предчувствуя патетическую речь.
— Дай мне квасу! — сказал Илья Ильич.
У Захара отлегло от сердца, он с радости, как мальчишка, проворно бросился в буфет и принес квасу.
И.Гончаров. Обломов
Комментариев нет:
Отправить комментарий