אני הסתגרתי בחדרי עם מילון עברי-הונגרי שהשגתי בבית הקהילה. נחוש לנסות את כוחי בשפה החדשה פתחתי את המילון באות מ'. גיליתי שהמילה "מַלָח" כתובה בדיוק כמו המילה "מֶַלַָח" אבל נשמעת דווקא כמו המילה "מלאך". סגרתי את המילון בחבטה. לעולם לא אצליח ללמוד שפה בלתי אפשרית שכזו.*י
י. לפיד, ע. 79
Я закрылся в своей комнате с иврито-венгерским словарем, который я достал в здании общины. Я серьезно намеревался проверить свои силы в новом языке. Открыв словарь на букве "мем" я обнаружил, что слово "מַלָח" ("малах" - моряк) пишется точно также, как слово "מֶַלַָח" ("мэлах" - соль) , но звучит почему-то, как слово "מלאך" ("мальах" - ангел). Я захлопнул словарь. Никогда мне не выучить этот невозможный язык.
Я. Лапид. (перевод мой)
В этой связи вспоминается моя первая встреча с ивритом. В июле 1990 мы с беременной Чу отдыхали на Черном (от портового мазута) море в Ильичевске под Одессой. Набирались сил перед эмиграцией. Я захватил с собой приобретенную на книжном рынке самопальную копию русско-ивритского разговорника (мне нужны были практические знания). Вдоволь насладившись морем и солнцем мы открыли разговорник и бегло пробежав по странным иероглифам, решили сосредоточиться на ключевых словах. Успешно миновав уже знакомый нам “шалом” мы разбились о две неприступные колонны: слова “бевакаша” (“пожалуйста”) и “леhитраот” (“до свиданья”). Помимо фонетической неперевариваемости последнее содержало несуществующую в русском букву, передающую несуществующий в русском звук. Попытавшись несколько раз безуспешно повторить загадочные слова (и это самые ходовые слова в быту, что будет с менее распространенными терминами?!) я захлопнул разговорник и сказал Чу:”Это невозможный язык! Приедем на место, разберемся.” Пацан сказал, пацан сделал.
Комментариев нет:
Отправить комментарий