Нашим следующим разочарованием был каток, который был закрыт для широкой публики из-за двухчасовой тренировки юных фигуристок. Мы задержались посмотреть на процесс. Процесс показался нам болезненным. В центре крытого катка стоял несвежего вида верзила в форме сборной России. Вокруг него выписывали пируэты три девочки мал, мала, меньше. Меньшей было 4.5 года и по словам ее мамы она уже год на льду. Наши девушки порывались выскочить на лед и вырвать тирану его ледяное сердце. Я сдерживал их и объяснял, что только так добываются олимпийские медали.

Более опытные коллеги довольствовались редкими лучами зимнего солнца.

Вообще, сцены кричащих на детей взрослых мы наблюдали неоднократно в течении поездки. Для израильтян это явление непривычное и болезненное. Я выдвинул гипотезу, что корень “совковского” сервиса скрывается именно в этих отношениях родителя с ребенком, которые в зрелом возрасте он копирует в отношение к клиенту. Майя считает, что источником агрессии у российских женщин являются муки и боль, испытываемые ими при хождении на высоких каблуках по ледяной земле. Каждый раз при виде каблуков на льду она болезненно ежилась и крепко сжимала кулаки в двух парах своих не по сезону элегантных перчаток.