Туман

В Одессе густой туман. Всю ночь меня тревожил странный гудящий звук, который на поверку оказался позывными местного маяка. Наша психолог Лена смогла попасть к нам лишь со второго захода, вернувшись сперва в Тель Авив,  достигнув было заветных одесских берегов, из-за тумана.

Совершив утреннюю вылазку в город, я обнаружил под густым туманным одеялом немолодое, но очень привлекательное тело.

 

 

 

Гость города может подумать, что Большая Одесская Мечта ее жителей – это стать вторым Жванецким. Юмором сквозит из каждой одесской подворотни. По пути мне встречалось несколько субъектов, пытающихся обменять свой юмор на мои деньги. На приморском бульваре мне попался странный человек в белой капитанской панаме с табличкой на шее “Я – поэт, зовусь я Цветик Белый и еще какой-то текст не в рифму. Табличка висела у него на шее, так как его руки были заняты веерами печатной продукции – от открыток с кошками до образцов его собственной поэзии. Из любопытства я задержался послушать его. Поэт Белый пожаловался на тяжелую мысль, спросил могу ли я дать ему 11 (одиннадцать) гривен в обмен на какую-то очень ценную открытку. Я дал 10 и попросил прочесть мне что-то из последнего. Но мне показалось, что моя просьба прозвучала уже после того, когда он достал из кармана тетрадный лист с написанным от руки текстом и продекламировал мне стихотворение “Чернобыль”, созданное им по наводке соседской музы, рассказавшей поэту об ужасах Фус(ш)икамы. Меня несколько озадачила метафора “патронтаж” в отношении чернобыльского саркофага. Но я решил не задерживаться ради литературных споров, так как поэт Белый уже полез в другой карман за шутками собственного изготовления.

Позже на Дерибасовской я встретил человека, одетого в стиле Остапа Бендера, предлагающего прохожим авторский юмор за деньги.