Салон (1)

Стригусь я в семейной парихмахерской под моим домом. Ее содержит семья выходцев из Ирана: отец, сын и две дочери, попеременно беременеющие и рожающие детей. Я кладу свою голову под лезвия сына - Ави, экзистенциального философа и бабника. В отсутствии отца Ави руководит производством, поучая и уравновешивая "неразумных" и эмоциональных сестёр. Ави не похож на женственных коллег по цеху и часто демонстрирует свою нормативную направленность . Его кресло располагается у окна, как свидетельство его высокого положения в семейной иерархии. Ави извлекает максимальную выгоду из открывающейся его взору главной улицы города. Те кто полагают, что большое, во весь рост, прозрачное окно заведения служит витриной парихмахерской, явно заблуждаются. На самом деле прозрачная стена у кресла Ави является витриной Города, на которую он беззастенчиво пялится. Город выставляет на строгий и похотливый суд брадобрея своих, ничего не подозревающих, дочерей. И вердикт Ави выходит острый, как бритва. Редкая самка успевает пересечь пятачок у окна не получив его оценки. В некоторые моменты, когда рука кудесника скользит лезвием бритвы по моей шершавой шее, а глаза и сердце его устремлены туда - за окно, я начинаю нервничать и призывать Ави к порядку. Особенно опасно в этом плане лето, тянущееся у нас восемь месяцев, и пробуждающее заспанную в течение зимы душу мастера, острым дефицитом одежды на пешеходах. Ави женился пару лет назад и стал отцом двоих детей, что ни как не отразилось на обитательницах центральной улицы и на дискорсе по другую сторону стекла. За годы знакомства Ави прекрасно осведомлен о круге моих интересов и о моих предпочтениях в прическе. Поэтому, посадив меня к себе под нож, он не тратит время на вопросы о волосах, а сразу приступает к делу. Разговоры наши вращаются в основном вокруг межкультурных вопросов. Своих посетителей Ави разделяет по этническому признаку, что помогает ему объяснить их поведение. Под каждый поступок Ави подводит антропологический базис. Не состовляет исключения и его собственные семья и персона. Он рефлексивен и самокритичен. Иногда переключается на персидский для выяснения отношений со своими родичами-коллегами. Его отношение к своим корням эмбивалентное. Не смотря на то, что Ави уроженец страны, а его родители эммигрировали из Ирана в 50х, он хорошо владеет парси и не стесняется показывать это прилюдно. С другой стороны, он презрительно относится к многим рудиментам культуры предков, проявляющихся в поведении его родителей. Ави уважает русских и называет их "восточные среди ашкеназим" за душевную простоту и кураж. Во время разговора Ави успевает несколько раз ответить на телефонные звонки, поучить жизни сестер, мягко возразить на замечания отца, заглянуть пару раз под ножницы, менять положение моей головы и провожать взглядами и комментами проходящих за окном лицами женского пола. Исключение составляют дети и старухи, не попадающие на экран его радара. Учитывая почти непрерывный процесс стрижки, отвлекающий Ави от всех этих важных занятий, мне не разу не довелось увидеть на полу следов крови или обезображенных частей тела. Дело свое парень знает, рука у него не дрожит.

После серии терактов года два тому назад на скамейке у входа в парикмахерскую появился плюшевый мишка. На ленте, охватывающей его пузатый торс по диагонали выведена надпись: "מאבטח" (охранник).