Мифадир

Вчера я впервые говорил Кадиш. По бабе Фриде. Кроме моей мамы у нее не было больше детей. А Кадиш дело мужское. Людей на похоронах собралось немного, так что пришлось дополнять миньян из числа кладбищенских рабочих.
Баба Фрида не была великим человеком, она не получала премий, не побеждала войн и не отстраивала страну из пепла. Она не нажила состояния, положения в обществе и не повидала мир. Баба Фрида жила в микро. Макро пугало ее и было ей чуждо. Ее мир был ограничен городским базаром, у стен которого стоял ее дом, и нашим домом в другом конце города. Между этими точками, соединенными маршрутом 5го троллейбуса, пролегала дорога жизни, по которой бабушка, обвешанная полными сумками и авоськами, доставляла в нашу семью компоты, варенья, свежие фрукты и овощи, тепло, заботу и любовь.
Баба Фрида и дед Йося были настоящими местячковыми евреями. Они говорили на идиш (дед говорил и знал алфавит, а бабушка ловко жонглировала знакомыми словами и фразами, создавая впечатление владения языком), который выдавали мне, в шутку, за французский, помнили еврейские праздники (наши неожиданные визиты к ним в будние дни к накрытому по неизвестному поводу праздничному столу, на котором среди неизменных салатов "Оливье", селедки и голубцов и фаршированной рыбы, вдруг вырастали маца, кугель или яблоки с медом) и знали, не хуже паспортного стола, родословную всех евреев в радиусе 20 километров, обсуждая последние события в их, насыщенных драмами, жизнях с зашедшими к ним поболтать пожилыми соседом или родственницей. Дед был портным и его день был наполнен тканями, выкройками (в основном брюки), мелками, разношерстными клиентами (только мужчины) и непрекращающейся стрекотней машинки "Зингер" (с ножным приводом). Его доходы служили главным источником их благосостояния (маленькая убогая комната в лишенной водопровода коммуналке). А баба Фрида была бабушкой на полной ставке. Сначала она заменяла мне маму-студентку, а когда мама вернулась из Ленинграда, перешла на челночный метод, нанося нам частые и долгие визиты, привозя с собой знакомые запахи нафталина и свежей выпечки.
На ее счету счастливое детство и двух других мужей в нашей фамилии - V. Jr и Д. Последнего она воспитывала в сложных условиях ранней эмиграции, знакомя юного аборигена со звуками, ароматами и юмором доисторической родины. На ее мягком плече израильский правнук нашел покой и тепло в беспокойные младенческие годы.




יהיה זכרה ברוך